В умах (на самом деле шире – в душах) современных людей есть провал. Они считают, что ими руководит их ум. Или, что они руководствуются умом (почувствуйте разницу от этого маленького смещения акцента в указании источника активности, корня воли!). При этом мир предстает как мир умов, занятых покорением природы, а отношения между этими мирами возможны только через это отношение с природой. Это отношение товарных агентов. По Марксу это мир товаров. Именно под таким углом зрения Маркс посмотрел на происходящее с людьми и так начал постулировать Бытие вообще, а не бытие одного только общества. Эта точка зрения стала началом развертки его мира представлений, которым он по-своему, якобы «экономически заместил» Бытие!

Отчего так? Дело в том, что мы люди, а не боги, и потому рабы наивного натурализма. Мы видим и понимаем мир через объекты. Маркс использовал это обстоятельство и подыграл нам, рабам мышления, говоря об объектах, о видимых и осязаемых вещах. Отсюда «капитализм – это мир товаров». И лишь когда человек принял эту формулу, этот взгляд, Маркс начинает выправлять, нагружать смыслы. Оказывается, за вещами стоят собственники и мир. Оказывается, это мир воль собственников и потому за товарными отношениями скрыт мир отношений между волями людей. Будучи духовно слепы и видя только вещи, объекты, мы наталкиваемся на каждом шагу на воли других живых существ. И с досадой обнаруживаем помехи своей воле.

Другой пример. В предпринимательстве выпячивают только технологическую сторону – само производство товара. Предпринимательство понимается узко, с точки зрения физической экономики – как сложная суммарная технология. Жизнь меняется, значит набор способов мышления (понимания обстоятельств своей деятельности) тоже меняется, подстраиваясь под это! То есть, развитие мышления отстает от потребностей дня. Это правильный взгляд, противоположный идеализму, у которого на все есть проект!

Сначала и прежде всего мы деятели, к тому же самоорганизующиеся, и лишь для этого и в меру этого – мыслители. Точнее, существа, выстраивающие свою мысль в угоду деятельности, а не некоего абсолютного и «объективного», якобы беспристрастного познания. Такого нет и не бывает в принципе! Пристрастность познания задана видением, восприятием Бытия, которые беспристрастны только у богов. А у конкретных живых человеков, втянутых в реальную жизнь и деятельность, все восприятие не просто пристрастно, но и вовсе ограничено сверху историей человечества и выработанным способом жизни. Жизни по-человечески. Чтобы иметь более «сложную» и более «адекватную» модель Бытия нужно самим стать, быть, жить иначе. Выше и чище.

bible-study

Подлинное познание – это не дар природы или Бога, который сваливается на нашу голову как все иные дары, а то, что вырабатывается во всей реальной и конкретной жизни самого «познавателя». Это то, что завоевывается тяжелым трудом становления вновь родившейся персоны, человеком мирским, то есть, удовлетворяющим требования общества и его нравственных законов. Не одних только уголовных, как мнит либерал, но и законов неписаных. Но и это не конечная точка развития. Этот законник (этот ветхий человек) должен когда-то стать человеком развитым далее требований светской культуры. Тот сверхчеловек, о котором бредил Ницше, возможен и известен давно – это святой или хотя бы праведник. И никакой иной сверхчеловек как «действительное развитие человека» в принципе невозможен.

«Проходной билет» к подлинному человеку состоит в том, что нужно, прежде всего, признать свое несовершенство, незавершенность реального человека. Ведь он бесстыдно присваивает себе божественные возможности. Разве не это означает видовое наименование «человек разумный», которое мы себе присвоили? Но свободный и добрый разум свойственен лишь Богу. А реальные люди свои умишки и свою волю для чего только не употребляют! В них действуют и реально живут «нравы общества». Нравственность есть механизм самоорганизации общества. Не правосознание – это слишком рано, это «навырост», это пожелание идеального «состояния» общества. Все правоведы по их пониманию общества вынуждены быть законниками, то есть видеть только нравственность вообще «всю» и нравственность, как бы «закристаллизовавшуюся» под формою государственного уложения. Речь идет о законах, о праве, которое всегда публично, дано, действует. Вот только понимать его пытаются всецело как произвол умных и добрых законодателей. Но дело в том, что все законы работают или не работают через умы и души всех граждан! Все граждане всей своей жизнью воспринимают, усваивают нравственность, становясь ее носителями. И все ее же и развивают, поднимают или опускают во всей жизни общества. Во всей реальной, обычной и, казалось бы, с «духом» не связанной жизни. Но человеческая жизнь вся имеет духовное содержание и только поэтому она человеческая. Она не сводима к механике объектов и к их жизни без усилий.

Любая человеческая жизнь есть психическое усилие. И физические и болевые страдания для нас страдания только потому, что у нас есть психика. Кирпичи и камни не страдают: нелепо было бы спрашивать у кирпича – удобно ли ему вот так лежать под давлением других кирпичей. А жизнь психического существа есть всегда психическое усилие, по-разному им используемое и направляемое. На человеке оно стало частично осознаваемым и в меру осознания, произвольно им направляемым. Но этот относительный произвол считать свободным употреблением психической энергии было бы грубо ошибочным. Человек овладел своими лапами, что и превратило их в руки. Но владение своими психическими реакциями – это удел тех немногих, которых относят к святым. Чтобы стать свободным существом, реальному (эмпирическому) человеку нужно время, усилия и помощь Бога. Реальный мир, в котором живет человек называется благоДАТЬю.

Если предприниматель уверен, что живет в мире товаров, то он заблуждается. На самом деле он живет в мире воль живых существ и каждый раз упирается в воли других персон, выстроенных в некоей модели Бытия! Товар – это вещь, это объект. С ним легко. А как быть с волями всех других живых существ? Обычному человеку есть рецепт – пользуйся инструкцией жизни, именуемой нравственностью. Ведь не может же человек знать и держать в уме мысли-намерения всех других психических существ. На языке «поступков», то есть шагов по проявлению своей воли эти мысли-намерения исчислены и сформулированы как законы поведения в обществе. Нравственность для человека-персоны предстает как ряд внешних ограничений на его поведение в обществе. На самом деле несвобода человека имеет не внешний и социальный характер, а сугубо метафизический и внутренний. Чтобы быть свободным, нужно овладеть психической жизнью собственной души, нужно достичь состояния произвольного владения своей волей, чтобы она была цельной и «выстроенной» по уму и из ума. А еще и по совести.

Может ли в той деятельности, которая называется «предпринимательство», вывариться новое состояние душ и лишь в меру этого новое общество и новая государственность? Понятно, что психическая жизнь реальных людей становится и творится только во всей полноте их жизни. Но это не означает вовсе, что нужно всем и сразу бросить всю экономическую деятельность и заботиться исключительно о развитии своей души. Это невозможно. Но возможно другое – занимаясь предпринимательство или чем-либо другим, охватить умом все отношения в реальном обществе, иметь реальное понимание его развития, а не одних лишь «состояний». При этом надо помнить, что все описания, познания, все «охваты мира умом» начинаются с постулирования, с замены Бытия моделью Бытия. Но и само познание начинается в рамках некоей модели Бытия! Интеллект только и имеет дело с моделями. Потому история развития моделей Бытия есть история развития разума человечества, выдаваемая между тем за развитие одного только ума!

«Уточнение хотений» — вот действительное развитие человечества. Им не является могущество технологическое. «Уточнение хотений» есть изменение сущности человечества, корня его существа. Речь идет о «хотениях», о запросах, обо всем том, что либерал на самом деле считает святым. Имеется в виду серьезный либерал, подлинный классик либерализма, имеющий или точнее ищущий метафизической глубины претензий персоны на самоосновность ее бытия, а не нынешний убогий, объявляющий святой лишь частную собственность. В мышление такого либерала не могут вместиться иные модели Бытия. В него не сможет и не смогла вместиться идея социализма. Он посчитал, что его суть в дележе. Либерал и понять, и принять не может, что есть вещи, которые неделимы и которые вообще нельзя делить. С социальным, с общим нужно обращаться сразу как с общим, а не как с суммой частных интересов. Дело вообще не в дележе, а именно в его отрицании, в том, что с тем, что в историческом развитии «прорисовалось» как всеобщее, и нужно обращаться как со всеобщим.

Проблема неудавшегося социализма и подобных ему форм Бытия не в дележе, как нам рассказывают двадцать лет, а в том, что он вообще отказался от себя, от своих целей. Он забыл, что его цели невыразимы в примитивном мышлении. Они в него не вмещаются. И теперь нельзя объяснять социализм через капитализм, как нельзя атомоход объяснить через весельное судно.

Александр Малахов

11.06.2011.